Когда Смитбек лез в дыру, человек, именуемый СтрелкомРадистом, придерживал жестяной лист, и как только они оказались рядом, путем довольно сложных манипуляций вернул щит на место, укрепив его несколькими кирпичами. Боковая стена павильона «Путешествие по южным морям» представляла собой обыкновенный брезент, и подросток с воплем полетел спиной вперед, споткнулся, прорвал брезент и скрылся внутри павильона; остались торчать лишь его дорогие кроссовки. Его жена с больной дочерью должны были жить там вместе с нею, а он собирался приехать к ним попозже. Я стал мягче. Подумать страшно, что могло бы случиться, когда это страшное существо, вцепившееся сегодня утром мне в горло, склонило свое багровочерное лицо над гнездом моей голубки! Просто кровь стынет в жилах… И что же, сэр?спросила я, когда он смолк.
Солдаты предавались страшным бесчинствам, и, что еще хуже, они пробрались в кладовые дворца и разграбили золото и драгоценные каменья. Рози без труда представила, как легко они вонзятся в ее обнаженный живот… или в спину, если она попытается бежать. Это были моменты расслабления, а все остальное время я сосредоточенно пытался понять, почему годы моей работы над собой не привели меня в порядок, и почему я оказался совершенно не готов к тому, что ждало меня впереди. А вот наконец и сам магистр, вернее, его ноги в стоптанных черных туфлях, которые ни с чем не спутаешь. Тогда энергия разрушения превратится в энергию созидания и понимания. Она заключается в том, чтобы иметь в распоряжении деньги; пользоваться услугами англичан того подозрительного сорта, которые ведут в Лондоне загадочную жизнь; и, наконец, опираться на сочувствие тех немногих из своих соотечественников, которые ведут разнообразные дела в этом большом городе.
На решение г-на Кларка, быть может, повлиял тот факт, что избранный им редактор как раз только что удостоился премии имени Полинга за скромный труд («Можно ли сочувствовать чувствам?»), в котором подвергались обсуждению некоторые патологические состояния и извращения. Это вы, мисс Макклендон? — Да… — С вами все в порядке?Все еще лающим тоном, и она невольно припомнила всех тех копов, которые за четырнадцать лет перебывали в их гостиной, наполняя ее вонью своих носков.
Пока я слушал его и давал ему на чай, а затем слушал вторую, более учтивую версию происшествия, я смутно подумал, что одно из двух писем, пришедших с той благословенной почтой — верно от Ритиной матери, довольно неуравновешенной дамочки, которую мы однажды посетили на Кэйп Коде и которая с тех пор, в частых письмах — пересылаемых с постоянного адреса моей Нью-Йоркской конторы в различные места моего пребывания — всё говорила мне, как удивительно её дочь и я подходим друг дружке и как чудно было бы, если мы бы женились; другое письмо, которое я вскрыл и быстро просмотрел в лифте, было от Джона Фарло. Взглянув на нее, Джереми облегченно вздохнул и отпустил свой край доски. Лекторство в женском университете никак не могло меня соблазнить, конечно, ибо я (как было уже раз отмечено на страницах сей исповеди) мало знаю внешностей гаже, чем тяжёлые отвислые зады, толстые икры и прыщавые лбы большинства студентов (может быть, я в них вижу гробницы из огрубевшей женской плоти, в которых заживо похоронены мои нимфетки!); но я тосковал по ярлыку, жизненному фону, личине, и как вскоре расскажу, существовала ещё особая и довольно причудливая причина, почему общество милого Гастона Годэна могло бы мне послужить исключительно верной защитой. Кроме того, у него был альбом с моментальными снимками всех маленьких Джимов и Джеков околодка, и когда я, бывало, перелистывая его, говорил что-нибудь любезное, Гастон надувал свои и так толстые губы и цедил с сентиментальной ужимкой:«Oui, ils sont gentils». Душенька, ведь это только игра! Какие чудесные приключения я, бывало, воображал, сидя на твёрдой скамье в городском парке и притворяясь погружённым в мреющую книгу. Затем он представил себе наглую рожу Брайса Гарримана и явственно увидел, как редактор "Таймс" вызывает Брайса, чтобы спросить, как получилось, что Смитбек вновь первым опубликовал сенсационный материал. Теперь они станут боготворить его и преклоняться перед ним.
Это или сбалансированный от природы человек, или тот, кто в казино приходит как на работу, или тот, кому наплевать на выигрыш, или тот, кто на какоето время может выключать свои эмоции или свою заинтересованность. Моя это комната или мистера Блэка, разница не велика; я могу сидеть над моими бумагами в любом месте. И если человек не хочет этого делать, то приходит государственный исполнитель и забирает все его имущество.
http://thomas-malko.livejournal.com/
Комментариев нет:
Отправить комментарий